Одиночество

Все собирались праздновать Рождество Христово, готовили елку и подарки. А я был одинок в чужой стране, ни семьи, ни друга; и мне казалось, что я покинут и забыт всеми людьми. Вокруг была пустота и не было любви: дальний город, чужие люди, черствые сердца. И вот в тоске и унынии я вспомнил о пачке старых писем, которую мне удалось сберечь через все испытания наших черных дней.

Откуда берется чувство одиночества, как его пережить, есть ли в нем что-то положительное, -- отвечает протоиерей Аркадий ШАТОВ, настоятель храма Святого царевича Димитрия при ГКБ № 1, председатель Епархиальной комиссии по церковной социальной деятельности.

Спели Символ веры, помолились, разошлись. Где же община? Может ли община существовать в какой-то небольшой промежуток времени в ограниченном пространстве и исчезать, в том числе и как социальный феномен, после прекращения этого общения?

Она не сломалась, несмотря ни на тяжелую инвалидность, ни на предательство семьи, ни на предательство мужа...

Наткнулся я в бездне инета на статью «Хищница», и нипадецки раскипишился. И не то чтобы история Тимура, кинутава радной женой, меня так пробрала, или скупая мужская слеза затуманила мне картинку монитора, когда сообразил я, што и меня никто по-настаящиму не любит…

Мы все сознаем, и лично и коллективно, что мы грешники, что мы очень далеки от Бога и очень мало похожи на Христа, Который должен быть прообразом всякого христианина. Он Сам нам говорит: Я вам дал пример, следуйте ему...

Человек приходит в храм и ему хочется сразу чем-то заняться, включиться, а ему говорят: ”Да нет, ты сначала два, три месяца, полгода походи, просто молись”. Люди воцерковленные уже знают, что самое трудное в богослужении - это просто молиться. Значительно легче стать при подсвечнике и заняться церковным делом, помогать при кухне, помогать сторожу, быть алтарником, снимать богослужение на камеру.

В одиночестве человек становится почти всегда беден. Чем больше он будет отдаляться от людей, тем более он сам будет беднеть. Живя в одиночку, мы отрезаем себя от общей жизни, от жизни целого организма, и в этой самости засыхаем, так как не питаемся тогда соками общей жизни.