Способность удерживаться от зла, признавать свои ошибки и держаться хоть в каких-то рамках цивилизованности и гуманности быстрее отказывает у христиан. Конечно, я не проводил серьезных социологических исследований – я говорю о своем впечатлении, весьма сильном.
Сергей Худиев
Когда верующий четко идентифицирует себя с одной из сторон политического конфликта, степень его ярости, гнева, непримиримости, немилостливости, политического фанатизма и ненависти часто оказывается выше, чем у людей, далеких от религии.
Люди, мало интересующиеся верой, могут проявлять простодушное здравомыслие в стиле бравого солдата Швейка – «на войну мы пойдем, все мы ей пренебрежем». Христианские служители могут, напротив, горячо и искренне призывать пойти и поубивать других христиан, уверяя, что это дело самое что ни на есть богоугодное, а если по ходу дела разнесут храм-другой с молящимися, – то бывает, что же делать, все равно «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Иоан.15:13).
Выводить из цитаты, где речь идет о жертвенной любви – прежде всего, любви Христа, который предает Себя на смерть «для искупления многих», – призыв идти поубивать кого-то, значит усматривать в тексте Евангелия то, чего там нет, и не было никогда. Но это никого не смущает. Почему так происходит?
Этому можно усмотреть как духовные, так и психологические причины. Политический, тем более, военный, тем более, гражданский конфликт предъявляет к своим участникам требования, несовместимые с Евангелием.
Верность «своей» стороне требует ненавидеть – Христос заповедует любить даже врагов, а братьев по вере – особенно.
Преданность своим требует убивать, или поддерживать убийство так или иначе. Закупкой оружия, подстрекательством, возбуждением ненависти к врагу, восхвалением и горячим одобрением его убийства. Слово Божие говорит «не убивай».
Верность своим требует упоения самой черной злобой и ликованием по поводу мучений и гибели неприятеля; слово Божие говорит «не радуйся, когда упадет враг твой, и да не веселится сердце твое, когда он споткнется» (Прит.24:17).
Месть врагам за их преступления – как совершенно реальные, так и преувеличенные или вовсе вымышленные – один из постоянных мотивов пропаганды. Христос категорически – под угрозой потери вечного спасения – требует прощать.
Распространение сообщений о преступлениях врага – на первый взгляд, сомнительных, на второй – очевидно ложных, обязательная часть «информационной войны», средство возбуждения ненависти и укрепления преданности людей делу войны. Заповедь Божия говорит «не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» (Втор.5:20).
Конфликт между тем, что требует Евангелие, и тем, что требуют «свои» – необязательно даже кесарь, это может быть просто толпа воодушевленных симпатизантов той или иной стороны конфликта, – может разрешаться по-разному.
Человек может отказаться повиноваться «своим» вообще – Господь есть Иисус Христос, а вы мне никак не господа. Он может поставить себе границы – вот тут я с вами, а как от меня вот это потребуют – нет, тут уж увольте. Такое возможно; но беда в том, что эти границы будут все время подвергаться давлению – так ты с нами или нет? И когда человек прогибается – «с вами» – он начинает падать. Стремительно.
Прежде всего потому что грех неверующего человека, который и не читал Евангелия, и не собирался ему следовать, – это менее резкий разворот от Бога, чем грех человека который знает заповедь – и идет против нее. Как говорит святой Апостол Петр, «лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, возвратиться назад от преданной им святой заповеди» (2Пет.2:21).
Но есть и причины психологического характера. Евангелие говорит о том, что есть абсолютное добро – Господь и Спаситель наш Иисус Христос – и есть зло, грех, противление. Господь требует абсолютной преданности, зло и грех – абсолютного отвержения. Нельзя договариваться с сатаной. Нельзя идти на компромиссы с адом. Нельзя продать половину души. «Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое – горьким!» (Ис.5:20)
Пока моральным абсолютом является Христос – мы видим две группы конфликтующих грешников. Это необязательно значит, что они одинаково, симметрично грешны – это значит, что ни одна из них не является точкой отсчета, точкой отсчета является Христос, Судия всех народов. Перед ним мерзости и беззакония «наших» и «гадов» есть мерзости и беззакония. В них нельзя соучаствовать. Их нельзя поддерживать.
Когда для человека на первое место выходит преданность своей стороне в конфликте, этот моральный абсолютизм переносится на нее – есть наша сторона (добра) есть их сторона (зла) примирение между ними невозможно и кощунственно. Признать, что на той стороне не демоны, а подобные нам грешные человеки – ересь; признать, что наши – тоже очень далеко не ангелы, а кое-кто так и вовсе бесы, страшное нечестие. Все, что не вписывается в правильную картину, есть дьявольский соблазн и требует безоговорочного отвержения. Христу отводится простая роль – воодушевлять наших воинов. Мысль о том, что Христос может иметь по поводу конфликта мнение, отличное от моего, отвергается с порога.
Конечно, в глубине души такой христианин понимает, что он заблудился и грешит – понимает это гораздо яснее, чем неверующий. Поэтому, чтобы избавиться от мучительного внутреннего напряжения, ему нужна повышенная доза эмоциональной взвинченности, картина мира высокой контрастности, в которой противостоящее зло настолько абсолютно, что требует ненависти и мести.
Что про ненависть и месть говорит Евангелие?
А этот беспокоящий вопрос надо залить повышенной дозой праведного гнева и нравственного негодования.
Поэтому для христианина, удалившегося в политику, степень взвинченности и истерии оказывается выше – именно потому, что ему приходится подавлять в себе Евангелие. Неверующему этого делать не нужно, и он часто оказывается спокойнее и рассудительнее.
И вот чтобы избежать этой жалкой и погибельной участи, надо хранить верность Евангелию – даже если это означает, что наша преданность «правильной» стороне конфликта остынет и потеряет свою абсолютность.
Примеры верности Евангелию в этой ситуации у нас есть – слава Богу, Церковь в целом устояла. У нас есть кого слушать и кого слушаться. Патриарх Кирилл, митрополит Онуфрий, Архиепископ Горловский и Славянский Митрофан, Епископ Обуховский Иона, многие другие достойные пастыри, которые не преклонили колен перед политической и военной истерией.
А тем, кто не устоял, еще возможно выскочить из мутного потока ненависти и ярости – слишком очевидно, куда он уносит.
