Локдаун, смена правительства и цифровизация
— Какие события 2020-го особенно повлияли на экономику?
Наталья Акиндинова
— Это в первую очередь реакция на пандемию в виде локдауна или санитарных ограничений на ведение экономической деятельности и перемещение граждан. Это то, что экономисты называют внешним шоком со стороны предложения или ограничением предложения определенных услуг.
Весной во время периода самоизоляции падение объемов услуг по России в целом превышало 40%, а падение товарооборота составляло около 25%. Это совершенно беспрецедентные эффекты. Такого рода вещи происходили во время трансформационного спада, в начале 90-х годов. За последние 25 лет подобное произошло впервые.
Это повлияло на возможность людей зарабатывать и тратить деньги. Падение доходов населения за 2-й квартал этого года в целом составило более 8%, что негативно отразилось уже на динамике спроса. Лишь благодаря тому, что строгие ограничительные меры были кратковременными, удалось избежать более существенных разрушительных последствий для экономики.
Хотя вторая волна с точки зрения заболеваемости и смертности оказалась сильнее первой, правительство уже не отреагировало такими жесткими ограничениями, все предприятия продолжают работать. Поэтому, с точки зрения воздействия на экономику, эффект от второго обострения будет в несколько раз слабее (по имеющимся данным за ноябрь, падение товарооборота и услуг к предыдущему месяцу со снятой сезонностью пока ограничивается долями процентов). Но, скорее всего, пандемия ухудшит и траекторию восстановления экономики в 2021 году.
— Какие факторы, кроме локдауна, оказали воздействие на экономику в этом году?
— Снижение мировых цен на нефть на фоне пандемии и временного отказа членов ОПЕК от ограничения объемов добычи нефти привело к снижению доходов экспортеров и нефтегазовых доходов бюджета, а вместе с тем к ослаблению рубля. Несмотря на то, что российский бюджет был хорошо защищен бюджетным правилом и резервами, накопленными в Фонде национального благосостояния, падение нефтяных котировок и курса рубля вызвали финансовые потери и волну негативных ожиданий у предпринимателей и простых граждан.
Кроме этого существенным фактором, повлиявшим на экономику, оказалась смена правительства. После нее заметно повысилась роль фискальной политики — того, что связано с налогами, их администрированием.
С одной стороны, в пакете антикризисных мер оказалось много механизмов, таких как отсрочки, освобождение от уплаты налогов, снижение ставки по социальным отчислениям для большой группы бизнесов, а также субсидии и прочие бюджетные меры поддержки. Роль этих факторов в экономической жизни очень сильно выросла.
С другой стороны, уже на этапе восстановления экономики выросли усилия по сбору налогов. Больше стало уделяться внимания налоговой дисциплине.
Существенным решением стало введение элементов прогрессивной шкалы подоходного налога для граждан с высокими доходами. Это решение открывает дорогу следующим изменениям такого рода, которые могут произойти в ближайшие годы.
Еще один важный фактор — это скорость внедрения цифровизации. Если раньше это был скорее лозунг, который касался в большей мере IT-сектора и ряда крупных компаний, то ситуация с локдауном принесла цифровизацию в каждый дом, произошел массовый переход к удаленной работе и учебе и использованию цифровых сервисов для коммуникации.
— Как цифровизация повлияла на экономику?
— Эффекты нам еще предстоит оценить. С одной стороны, для многих людей, которые работали в офисах, это совершенно очевидная экономия времени на дорогу, но с другой — многие отмечают, что обострилась проблема контроля рабочего времени и коммуникации. То есть влияние и на рабочее время, и на производительность было разнонаправленным. Пока видны и плюсы, и минусы, а общий вектор можно будет оценить только впоследствии, по фактическим данным.
Экономика восстановится к 2022 году
— Насколько долгосрочным будет влияние локдауна на экономику и какие сферы это затронет?
— Шлейф последствий, связанных с ухудшением финансового состояния предприятий, будет сохраняться, несмотря на то, что локдаун закончился. Сейчас еще действует мораторий на банкротства, но можно ожидать, что, когда он будет отменен (7 января 2021 года), банкротства по заявлениям кредиторов затронут многие сферы бизнеса.
В зоне большого риска пока находится туризм. Внешний туризм до сих пор фактически отсутствует. Внутренний туризм развивается, но в этом направлении есть свои проблемы, связанные как с недостаточно развитой инфраструктурой в нашей стране, так и с тем, что пока возможности предохраняться от распространения инфекции во время поездок явно недостаточные.
Неясно, что будет с индустрией массовых мероприятий.
Что касается сферы бытовых услуг, то она не сильно пострадала. Людям по-прежнему нужно стричься, ухаживать за собой, делать ремонт, чинить автомобили. Поэтому эта сфера уцелеет при любом развитии событий.
— С чем мы пришли к концу года в экономическом плане?
— Мы пришли с довольно чувствительными, но ограниченными потерями. По ключевым показателям, таким как ВВП, доходы населения, товарооборот, мы будем по итогам года иметь падение в пределах 4–5%.
В 2021 году, учитывая, что ситуация с пандемией еще не разрешилась, можно предполагать достаточно медленное восстановление.
За счет того, что правительство не вводит новых ограничений, экономика, по сравнению с провалом 2020 года, будет восстанавливаться, но еще не достигнет уровня 2019 года. Полное восстановление можно ожидать не ранее 2022 года.
Это будет немного другая экономика, в которой будет больше удаленной работы, меньше индустрии развлечений и поездок. Но в целом структура российской экономики изменится достаточно слабо, по сравнению с другими странами, поскольку у нас не такая большая доля услуг, а основную часть занимают традиционные отрасли — сырьевой сектор, промышленность, транспорт, которые работали и во время локдауна. Они и будут составлять основу экономики в ближайшие годы.
Что будет с доходами, безработицей и курсом рубля
— Сейчас мы видим снижение доходов и рост безработицы. Что нас ждет по этим показателям в следующем году?
— Доходы будут восстанавливаться медленно. С ними довольно сложная ситуация, их пик был достигнут в 2013 – начале 2014 года. После этого было падение на 8–9% по итогам 2014-2015 годов, а потом длительный период стагнации, когда доходы практически не росли. И теперь, в 2020 году мы получили новое падение на несколько процентов.
Предпосылок для быстрого восстановления сейчас нет, поскольку происходит постепенное сворачивание мер поддержки, на следующий год планируется сокращение бюджетных расходов по целому ряду направлений, многие предприятия будут оставаться в сложной ситуации, без лишних ресурсов и прибыли, без возможности нанимать много персонала и повышать зарплаты.
Занятость тоже будет восстанавливаться не быстро. Как общая, так и регистрируемая безработица выросли. При этом одной из антикризисных мер было повышение пособий. На этапе восстановления безработица снизится, но вряд ли сразу до уровня 2019 года. Ограничения на приезд трудовых мигрантов на фоне пандемии, несмотря на рост безработицы, создали дефицит рабочей силы на стройках и в ряде других сфер.
— Курс рубля по отношению к доллару за год упал почти на 20%. Это продолжится и в следующем году?
— Курс рубля, как и раньше, зависит от внешних условий. Роль сырьевого сектора в экспортных доходах по-прежнему велика. Бюджетное правило сокращает колебания, но не полностью их исключает. Рубль по-прежнему фундаментально зависит от динамики нефтяных цен. Если не будет новых существенных падений цен на нефть, то нет оснований ожидать большого обесценивания рубля. То есть по поводу рубля прогноз спокойный.
— Какие-то позитивные изменения в экономике случились в этом году?
— В период кризиса и послекризисного восстановления достаточно сложно говорить о позитивных изменениях, хорошо уже то, что падение не было настолько глубоким, как в других странах. Также можно сказать, что распространение удаленных форм работы и массовый отказ от офисов и расходов на их обслуживание — это положительный процесс. Это должно было когда-то произойти, а пандемия только подтолкнула.
