Почему вообще бьют детей?
Насилие порождает насилие. Как правило, бьют детей те, кого били в детстве. Прежде всего, потому что это привычная и понятная форма детско-родительских отношений – усвоенный семейный сценарий переносится на новую семью. Некоторые даже считают, что это хорошо: «меня били, и это было справедливо и полезно, и я тоже буду так воспитывать детей, чтобы они выросли настоящими людьми (как я)».
За этим феноменом стоит несколько моментов. С одной стороны, такой человек просто не знает, как по-другому, у него не было этого в опыте и ему трудно представить, что можно иначе. Так, как было у меня, становится всеобщей нормой в моем сознании.
И это касается не только наказаний – многое из того, к чему мы привыкли, особенно с детства, представляется порой единственно верной нормой, которая потом, нередко неосознанно, воспроизводится в следующем поколении.
С другой стороны, важно отметить, что к телесным или любым другим жестоким наказаниям родитель прибегает, чаще всего, по следующим причинам:
1) от собственного бессилия (слабости, отчаяния), потому что другими средствами не может справиться с ребенком;
2) в состоянии аффекта, когда сильные эмоции зашкаливают («сорвался»);
3) из-за собственной жестокости и тирании, когда родитель сознательно и произвольно, в спокойном состоянии (не в аффекте) регулярно наказывает ребенка (например, по выходным избивает ремнем до синяков по всему телу за все проступки в течение недели).
В данном случае мы обычно имеем дело с серьезными психологическими проблемами родителя. Это могут быть собственные непроработанные детские травмы (нередко, например, насилие в родительской семье); нездоровая потребность самоутвердиться, проявить власть и силу (например, показать, «кто в доме главный»); не менее нездоровый способ выплеснуть свою собственную регулярно накапливающуюся агрессию (пока бью, вхожу в раж, выражаю таким образом свою злость, с которой не умею обходиться иначе, и при этом думаю, что это же я не злюсь, а справедливо воспитываю, то есть творю благо).
Могут быть и более серьезные проблемы с психическим здоровьем, разные формы психопатологии, которые не обязательно относятся к т.н. большой психиатрии, но могут требовать медицинского вмешательства.
И если в первом и втором случаях (бессилие и аффект) родитель, как правило, осознает, что лучше все же быть с ребенком поласковее, понимает, что хотел бы не наказывать так сильно и больно, но каждый раз «срывается» или просто не знает, как быть иначе, не справляется, то в третьем случае проблема нередко особенно осложняется тем, что родитель полностью уверен в своей правоте.
Лучше меньше, да лучше
Вообще, стоит сказать, что запретов в семье должно быть немного, они должны быть четкими и понятными для ребенка, однозначными. Не надо вводить много правил, пусть лучше их будет мало, но зато они будут безукоризненно соблюдаться всеми членами семьи. И это очень важно.
Если папа запрещает смотреть мультики каждый день, а мама периодически разрешает (ну, сегодня можно, ладно, ничего такого, хотя мы и договаривались, что можно смотреть только через день), то сама эта несогласованность между родителями оказывается куда более вредной, чем, казалось бы, такой безобидный факт как смотрение мультфильма.
Это провоцирует неравное отношения ребенка к родителям и коалицию с одним из них (мама хорошая, она разрешит), а также учит ребенка манипулировать, чтобы добиваться своего.
Дети очень быстро усваивают, к кому с какой просьбой и как надо подойти. У бабушки надо попросить конфет, маме надо сказать, что ты плохо себя чувствуешь, чтобы не пойти в школу, а у папы надо клянчить велосипед – именно так, а не наоборот, и тогда получишь свое.
Нередко бабушки приносят много проблем в семью, когда остаются с внуками и начинают разрешать им то, что запрещают родители, аргументируя это своей любовью.
Правила должны быть едины. И, если вы кого-то привлекаете к воспитанию своих детей (бабушку, няню, тетю, дядю – неважно), то договоритесь сначала о том, чтобы эти люди соблюдали те правила, которые существуют у вас в семье. Двойные стандарты, если они окружают ребенка, аукнутся потом немалыми проблемами, когда он вырастет. Но это отдельная тема.
Итак, наказания должны проистекать из понятной и однозначной системы правил. И поводов для наказания тоже не должно быть много. Пусть лучше будут поводы для поощрений.
Наказания должны быть совершенно понятным для ребенка – за что конкретно и почему это было плохо. «Ты просидел весь день за компьютерной игрой, хотя мы договаривались, что ты будешь играть не больше часа в день, то есть ты нарушил обещание – раз, и не сделал из-за этого уроки – два. И поэтому ближайшие три дня ты не будешь вообще подходить к компьютеру». Тогда это учит ответственности за свои действия.
А если просто сказать: «ты плохо себя ведешь, сколько можно, как ты меня достал, не пущу тебя больше к компьютеру», то ребенок может услышать это так: я плохой, я надоел, меня не хотят, меня не любят. Или: вечно им все не так, лишь бы ругать и запрещать, ну, что я такого сделал-то?
Не в аффекте, а в любви
Наказывать, как и ругать, прояснять отношения и прочее крайне желательно в спокойном мирном состоянии, а еще лучше – с искренним чувством любви в данный момент. Полезно не забывать про формулу Карла Роджерса: «я тебя люблю, но то, что ты делаешь, меня расстраивает».
Принципиально важно, чтобы ребенок чувствовал, что его любят всегда, любого, но это не означает, что все, что он делает, хорошо. Травматичным для ребенка оказывается посыл «я тебя такого не люблю» – станешь другим, исправишься, тогда посмотрим (посыл условной, а не безусловной любви).
Это не обязательно прямо сказанные слова, это может быть охлаждение, отчуждение, злость, игра в молчанку, эмоция или выражение лица родителя, по которым ребенок читает: я плохой, я не нужен, я не любим. Последствия условной любви в детстве мы имеем сплошь и рядом, но это тоже отдельная серьезная тема.
Если вы пришли домой с работы уставшие и голодные, увидели, что ваше чадо натворило нечто ужасное, и обнаружили себя уже с трясущимися руками от злости и слезами от бессилия – не говорите и не делайте в этот момент ничего! Во всяком случае, постарайтесь этому учиться. Это может оказаться непросто, не стоит смущаться, опускать руки, если не получается – важен вектор и постепенность.
Итак, сначала придите в себя и только после этого занимайтесь воспитанием. Наказания в аффекте или от собственного бессилия – не лучшая форма педагогики.
Без вины виноват. Когда наказывать нельзя?
Бывает так, что ребенок сделал что-то, может быть, даже очень нехорошее, но неосознанно и непроизвольно. Взрослые, кстати, тут не отличаются – сколько боли мы причиняем друг другу, совершенно того не желая или даже не понимая, как это могло произойти. Вспоминается – «прости нам грехи вольные и невольные».
Как говорилось выше, наказание должно логически вытекать из прозрачной системы правил. Поэтому, если, скажем, правило не было введено, договоренности и обязательств не было, то наказание неправомерно. Например, если в семье нет четкого правила, что ты всегда сначала делаешь уроки, а потом идешь гулять, то не надо наказывать за то, что ребенок сегодня сначала пошел гулять – ведь вы об этом не договорились. Это будет формировать ощущение несправедливости, бессилия и небезопасности – никогда не знаешь, за что тебя сегодня накажут.
Важно учитывать мотивацию ребенка. Например, девочка-дошкольница, оказавшись одна дома, решила «сшить» себе платье и порезала для этого мамино любимое платье на куски, обмотала себя полученными фрагментами ткани и такой красавицей предстала у входной двери, когда мама пришла с работы. Нельзя ребенка ругать и наказывать, но надо спокойно объяснить, почему так делать нельзя.
Вспоминаются подобные истории из жизни клиентов, когда после такого искреннего творческого порыва ребенок встречался с жесткими, иногда жестокими и, главное, не понятными тогда для него последствиями, и после этого человек много лет, уже во взрослом возрасте боится проявлять инициативу, живет со страхом самовыражения и «блоком» на творчество. Еще раз – наказание должно быть понятым.
Что же, не бить никогда? А если шлепнуть и по делу?
Сегодня активно обсуждается проблема телесных наказаний детей. Часто спрашивают: а если шлепнул, а если подзатыльник, а если по памперсу, а если ударить иногда и только за большой проступок? И так далее – вариации самые разные.
Есть проблема в самой попытке провести границу возможного по «телесному» критерию. Важен широкий контекст, в котором наказание осуществляется, о чем говорилось выше. Важна конкретная ситуация – за что, было ли это обговорено заранее, было ли ребенку известно, что за данное нарушение последует такое-то наказание. Важна мотивация ребенка, почему он это сделал.
Не менее важна мотивация родителя – что им движет сейчас, в этот конкретный момент, когда он хочет поднять руку. Важны отношения, внутри которых рождается то или иное наказание (например, это могут быть отношения «тиран – жертва», «сильный носитель власти – бессильный подвластный», «агрессор – преследуемый» и т.п.).
Одно и то же действие (пощечина, шлепок или удар) будет совершенно разным в зависимости от множества факторов, часть из которых были названы. Поэтому, по-видимому, невозможно оценить поступок по его внешнему проявлению. И ведь это так вообще в жизни, в том числе в духовной, почти про все можно сказать. Один есть мясо в пост, потому что он вообще не в курсе, что сейчас пост, другой – потому что у него низкий гемоглобин, третий – потому что ему лень готовить всякие кашки с овощами, четвертый – потому что он строитель и на кашках просто загнется.
Мое частное мнение – лучше телесных наказаний избегать в принципе, то есть не использовать их вообще. Последствий и вреда может оказаться куда больше, чем ситуативной, вроде бы видимой пользы. Не будем забывать, что насилие порождает насилие. «Бьет, значит, любит» – один из мифов, которые нередко используют женщины, которых в детстве били родители, а теперь бьют мужья. Используют для оправдания насилия, потому что сделать с этим ничего не могут, а признать горькую правду, что это может быть никакая не любовь, не хватает мужества.
«Да любите друг друга»
Полезной рекомендацией может быть попытка посмотреть на своего ребенка, на себя, на ситуацию в целом глазами Любви – непредвзятой и безусловной, объективной и истинной, какова Она есть по Своей сути. И, конечно, очень важными являются примирение и прощение – даже после очень серьезных проступков.
