Они ж люди, со своей болью каждый. А мы говорим, зачем живут на свете? Может, затем и живут, чтоб в ком-то из нас хоть маленькое семечко сочувствия посеять. Но мы презираем их, не надо нам этого.
Сидя у нас на кухне, диакон сокрушался: «Я одного не могу понять, он же сказал, что он верующий. Он же знал, что машина будет для храма использоваться. Как же так? Как же он мог глядя в глаза врать?»
Москва растет, а архитекторам и проектировщикам приходится выискивать резервы на имеющихся территориях и под землей. Архитектурную преемственность поколений в Москве соблюсти пока никак не удается. Часто строительство чего-то нового происходит за счет снесения старого. Как же защитить прошлое не в ущерб будущему? - размышляет историк, краевед Рустам РАХМАТУЛЛИН
В сентябре 2009 года на рассмотрение правительства Москвы будет представлен Генплан города до 2025 года. В Генплане столицы уделено большое внимание развитию социальной сферы, к которой почему-то не отнесены «культовые здания» - православные храмы, исторические памятники Москвы, хотя много говорится о важности туризма…В чем причина таких противоречий?
Все, окружающее нас на улицах, в магазинах и нападающее на нас с рекламных плакатов и экрана телевизора становится привычным: в лучшем случае мы смеемся, в худшем – перестаем замечать ошибки. Может быть, все эти варианты написаний и новые значения тоже стоит внести в современные словари? Кстати, словарь Лопатина уже возвел в норму и «нифига», и «надаровую», и «баксы», и даже «герлз».
Он вел войну с синтетическим миром, который строится на великой культуре, с поддельными ценностями, которые, как сорняки, выживают правду и порядочность. И это было не напускное, это была давящая, постоянная боль. Савва Васильевич спрашивал: «Я не могу понять, когда все это кончится?!»
«Кризис-ланч» -- в кафе, «принимаются антикризисные меры» -- из новостей: куда ни глянь -- он. И слово-то само по себе неприятное, а когда оно везде, то волей-неволей начнешь переживать. А если уволили с работы и понизили зарплату -- как не впасть в полное уныние?
В его «истории болезни» написано, что он не может учиться, нетрудоспособен и нуждается в постороннем уходе. При этом он генеральный директор компании, очень любит путешествовать, и у него красавица жена
