«Закон о домашнем насилии не нужен — все есть в Уголовном кодексе». Как это работает сейчас?
На днях беременную жительницу Новосибирска убил ее бывший сожитель. Незадолго до убийства она обращалась в полицию в связи с неоднократными угрозами. Преследовать бывшую жену тоже не запрещено, за угрозы люди редко несут ответственность, а за систематические побои агрессор в лучшем случае отделается обязательными работами. «Зачем нам еще один закон о профилактике семейно-бытового насилия? У нас есть Уголовный кодекс!» — часто слышим мы.

«Правмир» вместе с адвокатом Мари Давтян выяснил, как сегодня российское законодательство защищает жертв насилия и какие новые меры предлагает законопроект, соавтором которого она выступила.

Муж систематически избивает жену. Это происходит на глазах у детей. Они живут в одной квартире. Она решилась обратиться за помощью в полицию. Что будет дальше?

Мари Давтян

Сейчас: Пострадавшая фиксирует побои в травмпункте и пишет заявление в полицию. Там начинают административную проверку. Закон ограничивает ее срок до 10 дней, в ряде ситуаций — до 30. На деле она может длиться месяцами — сотрудники полиции могут продлевать ее до бесконечности. В моей практике были дела, где такие проверки длились по два года. 

Что это означает для жертвы насилия? С агрессором уже связались, взяли с него объяснения, но больше ничего не произошло. Во-первых, он, возможно, разозлился, что она написала заявление. Во-вторых, понял — ему это ничем не угрожает. Он может снова избить пострадавшую. В случае административного производства ее невозможно юридически оградить от насильника. А ситуация становится все более опасной, поскольку он чувствует себя безнаказанным.

Пример. В Европейском суде рассматривается дело Ирины Петраковой против России. После ее заявления в полицию произошли еще 18 эпизодов насилия. Пять из них — сразу после заседаний в суде. Муж Ирины до сих пор находится на свободе. 

Даже если жертва вместе с детьми переедет в кризисный центр или спрячется у родственников, агрессор может ее преследовать. Закон его ничем не ограничивает. По каждому эпизоду побоев будет назначаться проверка, и все. Помощи для пострадавшей — юридической, психологической, социальной — нет. Цели защитить ее и восстановить в правах у законодательства нет. Существующая система теоретически направлена на наказание агрессора, но по факту — на волокиту. 

Другой вариант развития событий — пострадавшей «повезло»: протокол об административном правонарушении полиция оперативно передала в суд. Но средний срок рассмотрения подобных дел — от трех до шести месяцев. За это время могут произойти еще десятки эпизодов насилия. Когда судья рассмотрит дело, она определит наказание для агрессора — штраф в виде 5000 рублей, который будет, вероятно, выплачен из семейного бюджета. И это не самое страшное. 

Проблема не решена. Домашнее насилие происходит в системе: за первым случаем идет второй, третий, четвертый. Агрессор пытается сохранить контроль над жертвой. И если он остается безнаказанным, то распаляется. «А что ты мне сделаешь? Заявление в полицию напишешь? Я еще 5 000 рублей штрафа заплачу». 

После принятия закона: Суд выдает защитное предписание, которое ограждает пострадавшую от агрессора. Полицейские дают ей всю информацию о кризисном центре и поддержке, которую она может там получить. Если женщина с детьми решает туда переехать, уведомляют учреждение. Супругу запрещено приближаться к ней и преследовать ее, пока ведется расследование правонарушения. Она за это время может расторгнуть брак, определить, где будут жить дети и как общаться с отцом. 

У насильника в этот период есть возможность поработать над собой и тоже получить помощь — пройти курсы по управлению агрессией.

С одной стороны, пострадавшая получает системную помощь со стороны разных служб, с другой — полиция благодаря закону подготовлена к эффективной работе по этим делам. Так это работает в других странах: резко снижается число тяжких и особо тяжких преступлений, растет число мелких правонарушений, поскольку они лучше расследуются. Неотвратимость наказания возникает, которой сегодня нет.

Агрессор совершил в отношении жертвы уголовное преступление — сломал ей руку, угрожал убийством, похитил. 

Ничего не меняется. Потерпевший по-прежнему остается один на один с агрессором. В отношении насильника может быть возбуждено уголовное дело. Но это не панацея. Во многих случаях в жизни обвиняемого после этого ничего не меняется. Он дает показания, участвует в судебном процессе, но живет в той же квартире или продолжает преследовать жертву.

Например, если жертве сломали руку — это вред здоровью средней тяжести. Проверку могут проводить 30 дней. В суде агрессор получит наказание — максимум, год ограничения свободы (не сможет покидать город, в котором живет). 

Жертва хочет обезопасить себя от новых случаев насилия. Наказать агрессора — не первостепенная задача. Вот эти производства только обостряют ситуацию — агрессор начинает мстить, преследовать, делает все, чтобы уголовное дело в отношении него было прекращено. Например, напомнит потерпевшей, что, привлекая отца своих детей к уголовной ответственности, она ставит крест на карьере детей в правоохранительных органах. И десятки, а то и сотни женщин забирают заявления.

Пример. Когда муж избил Маргариту Грачеву впервые, она не стала писать заявление — полицейские ей сказали, что ее дети не смогут работать в правоохранительных органах, и вообще дело в отношении мужа навсегда отразится на их будущем и карьере. Супруг увез ее в лес, угрожал ножом, после этого она снова попросила помощи. Это было похищение с применением оружия. Расследование продолжалось месяц, агрессор оставался на свободе, а потом отрубил Маргарите руки в лесу.

После принятия закона: Пострадавшая получит защитное предписание на время расследования и помощь. 

Итак, супруг выплатил штраф за административное правонарушение. Но через два месяца избил жену снова. Теперь ему грозит уголовная ответственность…

Сейчас: Это еще одна ловушка. Мы имеем дело с уголовным делом частного обвинения. Какова процедура? Пострадавшая пишет заявление мировому судье. Его надо сформулировать так, чтобы юридически правильно предъявить обвинение лицу. С первого раза никто не может его написать правильно. Затем она сама собирает доказательства и поддерживает обвинение в суде. Ни полиция не участвует в этом, ни прокурор. 

Жертва должна сама расследовать преступление против себя, доказать вину агрессора, не обладая при этом властными полномочиями. При этом она остается незащищенной от новых случаев насилия, а насильник свободен и может ее преследовать. 

Наказание за повторные побои в течение года — максимум 100 часов общественных работ. За 10 лет я видела только два таких приговора. Все остальные — ограничение свободы или штраф, которые ничего не меняют в жизни человека. Какой смысл начинать тяжелейший процесс, который будет длиться не менее полугода?

После принятия закона: В случае побоев после заявление пострадавшей сотрудник полиции изучит ситуацию в семье, составит оценку степени риска повторного насилия, ознакомит с ней потерпевшую и объяснит вероятные прогнозы развития ситуации и степень опасности. Сотрудник полиции предоставит пострадавшей информацию о том, какие у нее есть права, где она может получить социальную, психологическую, юридическую помощь, выдаст ей брошюры кризисных центров, куда она может обратиться за поддержкой и убежищем. Подготовит с ней план безопасности, с помощью которого она сможет шаг за шагом разрешать свою ситуацию самым безопасным способом. В зависимости от вида мер, которые необходимы для защиты пострадавшей, сотрудник полиции или суд выдаст ей защитное предписание с ее согласия. Защитным предписанием агрессору может быть запрещено общаться с пострадавшей, преследовать ее, оно может обязать пострадавшего временно покинуть место совместного жительства с пострадавшей.

Если в кризисный центр быстро не уйти — например, у нее инвалидность — может помочь временное выселение агрессора. Эта мера может спасать жизни. Мы не предлагаем лишать его права собственности, а лишь просим дать время жертве переехать, с тем, чтобы она могла подготовиться к переезду в безопасности.

Пострадавшие иногда долго живут в насилии, поэтому порой воспринимают его как норму отношений. И приходят за помощью, когда ситуация становится опасной для их жизни. Чаще агрессоры убивают не потому, что хотят убить, а потому, что окончательно теряют контроль. Этого нельзя допустить.

После развода бывший муж продолжает преследовать жертву домашнего насилия. Он закатывает ей скандалы на работе, ждет ее у дома. Ей страшно, что он снова поднимет на нее руку, она обращается за помощью к правоохранителям.

Сейчас: Сейчас преследование никак не отрегулировано в законодательстве. Не запрещено подкарауливать у двери, ходить по пятам, звонить, писать, запугивать. 

Агрессор стоит у подъезда жертвы, она боится выйти из дома. Если она позвонит в полицию — никто не приедет, потому что в этом нет ничего противозаконного. Ужас в том, что ты никогда не знаешь, чем закончатся угрозы или побои — травмами, инвалидностью, смертью. Сколько у нас случаев, когда забивали до смерти?

Сотрудники полиции говорят:«Ну, пусть она с ним не общается». Представляете, человек ходит за вами, скандалы устраивает, как с ним не общаться? Этих людей должно что-то остановить. Но нынешнему законодательству предложить нечего.

Пример. В Воронежской области агрессивный супруг продолжал преследовать жену после развода. Бил стекла, поджидал у ворот, бил. Пока расследовалось одно административное правонарушение, он совершал новые. Уголовная ответственность могла наступить только после административной, а расследование административного дела длилось 13 месяцев. 

После принятия закона: В законопроекте о домашнем насилии предусмотрены защитные предписания, которые запрещают агрессору приближаться к жертве. Они могут оградить пострадавших и членов их семей от насилия и преследования со стороны близких лиц — бывших супругов, партнеров, родственников. Их два вида — полицейское (предупредительное, на срок до двух месяцев) и судебное (выносится мировым судьей на срок до года). Суд может его продлить.

Если агрессор нарушил защитное предписание, то он будет наказан за это. Жертва сможет вызвать полицию, если ее будут преследовать — насильнику придется отвечать за правонарушение. 

История третья. Взрослая дочь каждый месяц отнимает пенсию у парализованного отца и избивает его. Сотрудница соцзащиты заметила у старика синяки и рассказала о них участковому.

Сейчас: Если полицейский запишет показания соцработника и оперативно передаст в суд протокол об административном правонарушении, то агрессор выплатит штраф в 5 000 рублей. Но это не изменит ситуацию, которая только накаляется со временем.

Пример. Родители вынуждены были ночевать у родственников, потому что со взрослым сыном жить было невозможно. Он неоднократно привлекался к ответственности за побои, но ничего не менялось — бил, отбирал пенсии. Но они не хотели его выселять или добиваться реального срока. Просили только: «Поговорите с ним».

Пожилые люди редко заявляют о насилии в семье. У них обостренное чувство вины: «Это же мой ребенок, я не хочу ему плохого». Поэтому таким пострадавшим особенно нужна системная, длительная психологическая помощь. Возможно, они не изменят своей стратегии поведения. Но смогут перестать винить себя за то, что их ребенок применяет к ним насилие. 

После принятия закона: Социальные службы заявляют в полицию о насилии в отношении уязвимого человека — пожилого или с особыми потребностями. Полиция возбуждает уголовное или административное дело. 

Это момент, когда нужно выселять агрессора. Почему человек в 70 лет должен менять место жительства? Но бывают случаи, когда лучше потерпевших забирать из дома. Например, в нем живет вся семья агрессора.  Закон должен обязать государство создавать в достаточном количестве организации для всех потерпевших, учитывая их уязвимость.

Агрессора нужно привлечь к ответственности сразу после того, как стало известно о насилии. А не в течение трех-пяти месяцев, как это происходит сейчас. Жертву нужно защитить, для этого нужно иметь судебное решение по ситуации насилия. 

Кроме того, в версии закона с сайта Совфеда нет важного аспекта: необходима комплексная подготовка специалистов разных ведомств, отработка механизмов взаимодействия разных структур полиции, социальных служб и других. Им нужны четкие инструкции и методики работы.

История четвертая. Отчим жестоко наказывает и бьет 12-летнего сына жены за любой мелкий проступок. Мать пытается защитить мальчика сама,  но муж избил и ее. 

Сейчас: Есть вероятность, что после заявления в полицию органы опеки начнут запугивать маму: «Мы у вас ребенка отберем, раз у вас такая ситуация в семье». Она может забрать заявление из-за этого. Если агрессор — родной отец, то женщина услышит то же самое. «Не можете защитить ребенка сами? Мы сделаем это в детском доме». После этих слов она обычно прекращает всю активность по защите прав своих детей. 

После принятия закона: Законопроект о профилактике насилия не вводит никаких новых полномочий органам опеки и никак не изменяет механизмы защиты прав детей, уже сегодня предусмотренные семейным законодательством. Но если насилию подвергаются и мать, и ребенок, то им может быть выдано защитное предписание. Пострадавшим окажут комплексную помощь, например, поместят в кризисный центр. Помощь ребенку оказывается только с согласия его законного представителя, поэтому не стоит бояться, что по этому закону начнут отбирать детей.

Защитное предписание может предотвратить похищение ребенка. Это нередкий случай, когда детей забирают, увозят, крадут. В ситуации домашнего насилия дети нередко становятся разменной монетой. Насилие — это власть и контроль. Когда жертва пытается сбежать, агрессор использует ее болевые точки, пытается отнять самое дорогое. Для женщины это ее дети. 

Поэтому в ситуации насилия женщин часто запугивают: «Уйдешь — отниму у тебя детей и ты их никогда не увидишь». И происходят похищения, после которых дети оказываются где угодно, только не с отцом. Мы находили ребенка в деревне у бывшей любовницы отца, в секте, откуда его забирали с воспалением легких и вшами. Недавний случай — дети, оставленные в аэропорту. Любящей отец понимает, что ребенку необходимо общение с матерью, особенно если она для него — значимый взрослый. 

Ситуация домашнего насилия — всегда очень опасна, но она становится крайне опасной для жизни, если:

— вам угрожали убийством во время побоев,

— вам угрожали оружием (даже если вам кажется, что это только слова),

— насилие происходило при помощи оружия (избиение предметами, порезы ножом и т.п.),

— вас не только бьют, но и пытаются душить во время избиения,

— вас похищают: вывозят насильно в лес или любое другое место,

— угрожают убить детей или иных близких родственников,

— угрожают самоубийством, 

— за последнее время случаи насилия резко участились и происходят постоянно или через очень короткие промежутки времени.

В случае домашнего насилия всегда нужно обращаться в полицию и кризисные центры для пострадавших, где вам смогут оказать психологическую помощь и предоставить убежище.  Нужно помнить, что именно в этих ситуациях опасность для жизни особенно высока.

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Материалы по теме
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.