Как обычно, в мае улицы покраснели от флагов. Сначала «день труда», потом – день Победы. Неизбежно российские города заполняет коммунистическая символика, а с ней приходит и риторика, и вдохновенные выражения лиц на массовых мероприятиях, словно сошедшие с плакатов и кинохроники тридцати-сорокалетней давности.
Фото: Михаил Огнев (borninfriday), photosight.ru
Но в этом году добавилась новая нота. Красные флаги появились не только на Поклонной, в телевизоре и в официальном оформлении улиц, но и на Болотной площади, и на Чистых прудах.
Фото: Могарыч, photosight.ru
Под ними идут молодые люди, — энергичные, смелые, романтически настроенные. Отбрасывают зловещую тень и на тех, кто с белой ленточкой, и на тех, кто с оранжевыми знаменами «Солидарности», и на тех, кто за Химкинский лес, и на тех, кто просто против вранья, воровства и беззакония.
В начале девяностых еще все было возможно: запретить не только КПСС, но и в принципе создание коммунистических партий, коммунистическую символику в любых ее проявлениях; открыть архивы, переименовать улицы, убрать Ленина не только с денег, но и с площадей всех больших и малых городов. Провести судебный процесс, аналогичный Нюрнбергскому, огласить имена всех погибших и пострадавших, приравнять жертв советского режима (не только узников ГУЛага, но и пострадавших от карательной психиатрии, сидельцев брежневско-андроповских времен) к ветеранам войны по социальному статусу и праву на льготы и, главное, праву на почтение и уважение. Провести хотя бы в какой-то форме люстрации и принять закон об ограничении в профессиональной деятельности для бывших работников партаппарата и сотрудников некоторых структур спецслужб. Симпатизировать коммунистам должно было быть так же стыдно, как и фашистам.
Но вместо этого Мавзолей не закрыли, а Ленина не похоронили якобы из опасения «оскорбить ветеранов». Вернули советский гимн. Разрешили Зюганову не только организовать КПРФ на обломках КПСС, но и сидеть в избираемой известно каким образом Думе из срока в срок, давали ему эфир на федеральных каналах. И вроде так оно годами и шло: Зюганов – карманный коммунист, сохраняющий заповедник для пенсионеров, который берет на себя протестный электорат «красного пояса». Он же и главный консерватор, патриот, хранитель традиционных ценностей (консервирует он, правда, «традицию», берущую начало в октябре 1917-го, но другая-то не сохранилась). На президентских выборах его каждые четыре года выдвигали для создания иллюзии демократии, как инактивированную бактерию в вакцине.
В итоге, избежав ампутации больной конечности, дождались гангрены. Быть коммунистом, ультралевым сегодня не только модно, но и, похоже, весьма перспективно. Интеллектуальные книжные магазины ломятся от красочных практических руководств по претворению идеалов марксизма в современную жизнь, биографий Че Гевары и прочих героев разнообразных революций. Движение «Сталинобус», созданное молодыми, почти не жившими в СССР людьми, умудрилось оплатить и организовать расклейку гигантских портретов Сталина на борту автобусов в сорока городах России! Такое под силу только довольно разветвленной сетевой структуре.
Из всех оппозиционных сил, заявивших о себе на митингах против фальсификации выборов после 4 декабря 2011 года, только «Левый фронт» Сергея Удальцова имеет четкую сформулированную политическую программу и шансы на гребне мало-мальского социального недовольства в провинции стать серьезным игроком. Удальцову старательно «делают биографию»: незаконные аресты и голодовка, когда за него, скрепя сердце вынуждены были вступаться и те, кто совсем не разделяет его взгляды, выступление на теледебатах в качестве представителя кандидата в президенты.
Фото: Асёнка33, photosight.ru
«Левый фронт» — помолодевшее лицо компартии, большевизм, возродившийся, как птица-феникс. Молодой, амбициозный, яркий. Его программа, недавно опубликованная в Интернете (под лозунгом «земля – крестьянам, фабрики – рабочим, власть – советам»), подразумевает построение социалистического государства на пути к созданию коммунистического общества. В программе говорится и об отмене частной собственности на землю, и о национализации ресурсов, и об отделении Церкви от государства и школы от Церкви — много знакомого для тех, кто знает историю.
Сегодня кажется невероятным, что эти молодые ребята возьмут власть в стране. Но если она опять будет, «валяться на земле», может статься, что больше снова будет некому ее поднять. Пафос социальной справедливости и борьбы за народное счастье, помноженный на мифологизированные воспоминания о халявном нищем рае 1970-х годов и великодержавные комплексы, выглядит очень привлекательным для молодежи, которой не объяснили доходчиво в детстве, какая страшная игра — богостроительство да еще под красными знаменами.
Да, сегодня левые настроения сильны во всем Западном мире, особенно – среди университетских интеллектуалов. В редком городе Италии не встретишь на стенах граффити с серпом и молотом и надписями вроде «нет капиталу!», французы выбрали президента-социалиста. Но им ведь тоже не стыдно во многом потому, что у нас не было своего Нюрнберга. Россия – единственная страна, где полномасштабный коммунистический эксперимент состоялся. Разве не ей суждено было стать лидером мирового преодоления этого соблазна? Но она отказалась от покаяния, предпочтя полумеры.
Теперь новый коммунистический франкенштейн опирается на плечи участников мирных протестов зимы 2011/2012. Ответ на вопрос «против кого дружим?», объединявший желто-черно-белые, оранжевые, красные флаги, белые ленточки и прочую разноцветную и разношерстную компанию, после 6 мая не достаточен. А вот на вопросы «за что боремся?», «ради чего работаем?», которые теперь актуальны, ответы очень разные, а у многих их и вовсе нет. Зато у «Левого фронта» ответ очень внятный.
Схиархимандрит Илий во время зимних протестов в преддверии президентских выборов с явной болью говорил об опасности коммунизма. Многие, в том числе и священники, пожимали плечами: «ну какая опасность может исходить от Зюганова? Старец, наверное, тяжело переживает трагедию ХХ века, имеет в виду, что надо чтить новомучеников». Прошло несколько месяцев, и стало ясно, что дело вовсе не в Зюганове. А в том, что у красных новые знаменосцы.