Воспоминания

Дневник великого святого ХХ века Иоанна Кронштадского "Моя жизнь во Христе". Несмотря на свою огромную занятость, о. Иоанн ежедневно записывал свои мысли, которые приходили к нему во время молитвы и созерцания. Эти мысли и составили дневник о. Иоанна. В дневнике каждый христианин откроет для себя настоящее духовное сокровище.

"Здравствуйте", - сказал Федя, подойдя к ней. Галя выпрямилась, подняла на Федю свои большие голубые глаза, из которых вдруг ручьями потекли слезы. Руки девушки опустились, тарелки с грохотом посыпались к ее ногам. - Вас не было тут, я думала, что больше Вас никогда не увижу, - тихо сказала она, закрывая лицо полотенцем.

Мы все пережили нечто похожее на кратковременный паралич... Первым шевельнулся инспектор: молча протянул документы и, бросив в нашу сторону взгляд, исполненный глубочайшей обиды, пошел к своему автомобилю.

Когда я училась в 9 классе - предстоял у меня экзамен по украинской литературе. И я, исходя из потребительских позиций, просила у Бога, чтобы мне попался 17 билет, и пообещала, что тогда прочитаю всё Евангелие. Каково было моё удивление, когда этот билет мне и попался. Но с исполнением обещанного я не спешила...

Вдруг она спросила: "Знаешь что это? Это символ веры". И стала читать Символ веры, показывая на иконе соответствующие изображения. Для меня это было как открытие Америки. А потом она зашла в храм. Звала меня, но я отказался. Я не понимал, зачем заходить в храм, и что там делать. Когда она вышла, мы стали говорить об этом и оказалось, что она верующая.

Марья Алексеевна, откройте, - голос был знакомый, но мы не сразу узнали его. - Марья Алексеевна, это Трифон Семенович из сельсовета... Слышите? Откройте, мы тут с Елизаветой Васильевной по поводу паспортного режима. Но только услышав доносившиеся со двора голоса, среди которых был и голос папы, решились мы отпереть дверь. Введя папу, в дом вошли двое уполномоченных НКВД, следом - двое понятых из нашего сельсовета, и потом уже Женя и хозяйка дома.

В день свадьбы мама и крестная меня наряжали, завивали, причесывали и одевали... Я все молча переносила, не возражала им, но ни в чем не принимала участия, как будто свадьба меня не касалась. Какое-то тихое и торжественное настроение охватило меня, все стало безразличным, что было вокруг. Только к Господу беспрестанно обращалось мое сердце, прося милосердия, но это было без слов.

В час ночи мы пошли на штурм укреплений переднего края с задачей сорвать замысел противника, блокировать его доты, имеющие 2-3 бревенчатых наката, засыпанных полуметровым слоем снега и облитые водой, чтобы невозможно было подползти и забросать гранатами амбразуры, причем каждый метр нейтральной полосы простреливался кинжальным огнем и постоянно освещался ракетами, при этом мы могли переползать только из воронки в воронку.