Родители развелись, а сын связался с плохой компанией
Есть у отца Евгения, моего большого друга, толстая тетрадь. Туда он записывает разные истории, свидетелем которых он стал — о Боге, людях, судьбах. И иногда рассказывает их мне. Вот одна история из той тетради.
Жил-был в одном маленьком городке хулиган Серега. Родители его развелись, когда мальчик маленьким совсем был. Отец занялся устроением своей судьбы и исчез с их горизонта. Ни денег, ни человеческого участия. Говорили, женился опять. Но слухи или правда, не знаю.
Мать растила сына одна и целыми днями работала, чтобы хоть как-то прокормить. Жили все равно не богато. Парень был предоставлен сам себе. Ну и связался в итоге с плохой компанией. Чтобы крутым стать, а не неудачником.
В школе, что интересно, последним учеником и второгодником не был. Имел все же внутри стержень. Вырос, в местный техникум пошел. А со шпаной дружбу так и водил.
Случились тогда в жизни Сергея два важных события. О втором — чуть позже. А первое — он впервые участвовал в ограблении человека.
Раньше, при всем своем хулиганстве, до такого все же не опускался. Тырили с дружками, конечно, по мелочи — овощи, фрукты на базаре. Однажды телефон подрезал у торговца. Больше для куража, а не от нужды.
А тут прямо настоящее ограбление.
«Спасите! Убивают!»
На самом деле ничего такого не планировалось. Парни пошли в местный бар — в бильярд поиграть. «Резались» на деньги. Не на очень большие. А тут мужик какой-то нетрезвый:
— Давайте, салаги, кто против меня? Без штанов домой уйдете!
И купюрами потрясает, выпендривается. Парни переглянулись, улыбнулись:
— А давай, дядя.
Они здесь завсегдатаями были. Натренировались. Ну и обыграли мужичка по полной. А тот заартачился и в отказ пошел:
— Губы закатайте, молокососы! Подрастете — приходите.
Молокососам 18+, на минуточку. Они его сначала ласково убеждали:
— Дядя, так дело не пойдет. Давай по-хорошему, по-порядочному. Договаривались же.
Он их матом, а одному даже подзатыльник отвесил:
— Сопли утри сначала…
Пацаны с таким положением вещей не согласились и выволокли строптивого мужичка на улицу. Там ему накостыляли, вытрясли из карманов долг и в воспитательных целях «оштрафовали» на еще более приличную сумму.
Мужичок, однако, сдаваться не захотел и начал верещать, как потерпевший (а он, собственно, и был им):
— Спасите, помогите, убивают!
Мимо проходил человек, и угораздило же его вступиться. Наскочил сзади на Серегу и давай молотить кулаками по голове. Тот возмутился, схватил защитника за грудки, прижал к стене и перочинный ножик к горлу приставил:
— Откуда ты, дерзкий такой?
Ну и держал, чтобы не трепыхался. Так и смотрели друг на друга. Мужичок был лысым и на голове у него красовалось большое родимое пятно, похожее на бабочку.
— Надо же, прямо живопись, — думал Серега…
Пришло время парням сматываться, пока милиция не нагрянула. Первому дядьке один из новоиспеченных грабителей в челюсть дал, чтобы замолчал, наконец. Серега попробовал своего «клиента» с бабочкой отпустить, но тот опять выступать начал. Пришлось ему тоже легонько кулаком ткнуть под глаз. Тот и обмяк.
Так и случилось то ограбление, усугубленное рукоприкладством.
Влюбился, как никогда
Серега потом переживал. Шутка ли — пожилого человека одним ударом «вырубил». Хоть бы жив остался. Не сильно ударил, но всякое ведь бывает. И вообще жалел, что все это произошло. Надо было простить тот злополучный долг вредному мужику.
Из-за второго Серега еще недавно не заморачивался бы. Наоборот — гордился бы собой и друзьями. Но за три месяца до всего этого принял он решение измениться в лучшую сторону. Сподвигло его к этому другое важное событие, которое с ним тогда случилось. Парень наш влюбился!
Он и до этого влюблялся, но так — никогда. Прямо не на жизнь, а на смерть. Видел ее, свою Ирочку, и душа уходила в пятки. И исчезал куда-то крутой пацан. Стоял он перед ней перепуганный, с бешено колотящимся сердцем, глупой улыбкой и слова поначалу не мог сказать. И злился на себя.
Как водится, девочка была хорошая, примерная. Из семьи благополучной. Не чета ему — местной шпане. В общем:
Первая красавица в городе жила
Очень неприступная девочка была…
Рядом жил парнишка мелкий хулиган
На крылечке чистил краденый наган…
Ну и так далее по тексту.
Вот и решил Серега меняться. На что не пойдешь ради любви. Родителей ее он никогда не видел, но слышал, что папа где-то начальствовал. Мама, кстати, тоже.
Несмотря на разные социальные статусы, молодые люди дружили, в кино ходили. Целовались даже. А однажды Ирочка сказала:
— Пойдем ко мне чай пить. Я тебя с родителями познакомлю. Мама любит белые розы.
«Вот так встреча!»
В назначенный день опрятный, причесанный Серега стоял с букетом белых роз у Ирочкиного подъезда.
— Как дурак! — думал он, рассматривая в темное стекло припаркованного кем-то автомобиля свой прилизанный по случаю чуб.
Стекло медленно поползло вниз и из машины на Сергея глянуло улыбающееся лицо мужчины:
— Что, брат, первое свидание?
Парень даже почувствовал, как покраснел:
— Хуже! С родителями знакомиться.
— Сочувствую…
Серега еще немного потоптался, собрался с духом, поднялся на четвертый этаж, нашел нужную квартиру и нажал на звонок.
Дверь открыла улыбающаяся Ирочка:
— Привет. Мамы еще нет, она на работе задерживается. А папа дома. Он тебе понравится, вот увидишь… Разувайся, проходи. Знакомься, это мой папа, Алексей Игоревич. Папочка, а это Сережа, я тебе про него рассказывала…
— Очень при…., — начал было Сергей и остолбенел.
В комнате за столом сидел пожилой мужчина и возился с охотничьим ружьем. Он тоже начал было говорить, что положено «по этикету» — что ему приятно и так далее. Но, подняв глаза на Серегу, вскочил, вскинул ружье и направил на парня:
— Вот так встреча.
Алексей Игоревич был лыс и на голове у него красовалось родимое пятно, похожее на бабочку.
Серега зажмурился, надеясь, что когда он откроет глаза, видение исчезнет. Но все осталось на месте. И мужик, и пятно, и дуло.
На зеленоватый фингал на лице у Ирочкиного папы Серега старался не смотреть. На ружье тоже. Но куда смотреть в такой ситуации — было непонятно. Сергей перевел взгляд на большую икону Спасителя, которая висела на стене за спиной у Алексея Игоревича.
Как Серега уверовал
— Это сейчас смешно вспоминать, — рассказывал мне через годы сам Серега.
Точнее — молодой и уважаемый в том городе хозяин автомастерской Сергей Михайлович.
— А тогда я чуть сквозь землю не провалился. Прикинь… Иду в гости к любимой девушке. Прихорошился, блеснул чешуей. За столом сидит чувак, которому я недавно ножик к горлу приставил и в глаз дал. «Знакомься, дорогой, это мой папочка…» А папочка ружьем в меня целится. И Господь с иконы строго так смотрит: «Покайся, грешник!» В натуре — Божественная справедливость. Я пока на это ружье и на икону смотрел, прямо уверовал. Даже молиться про себя начал: «Бог, я понял, что Ты есть. Не убивай!» Вся жизнь прошла перед глазами, как один миг…
…Никто никого, конечно, не убил и не собирался. С дочерью Алексей Игоревич угрожающе пообещал позже разобраться. Чтобы знала, с кем шашни водить. Серегу сначала в участок хотел отвести. Но сжалился. Парень чуть не плакал:
— Я у матери один-одинешенек, как перст! Посадят меня — не переживет… А вы это… Ружье уберите, пожалуйста.
— Раньше надо было думать, что не переживет.
Однако, ружье Алексей Игоревич опустил. Сжалился.
Кстати, о ружье. Когда-то Алексей Игоревич был заядлым охотником. Но лет семь до этих событий тоже уверовал. Правда, по другой причине — как в Серегу в него никто не целился.
К нему отец Евгений за помощью на строительство колокольни пришел, как к местному начальнику. Ну и слово за слово, убедил атеистически-настроенного Алексея Игоревича, что Христос его любит, даже если тот сопротивляется. И никуда ему от Царствия Небесного и вечного блаженства не деться, как ни крути. Имеет батюшка дар красноречия, это я и сама знаю. И получил к себе на приход не только колокольню, но и нового горячего прихожанина и старосту. Алексей Игоревич и старостой со временем стал, да.
В общем, уверовал когда-то Ирочкин папа и решил живность больше не губить. Тоже ведь твари Божии. Ружья хранил просто, как память. Одно решил коллеге по работе подарить. У того юбилей намечался. Ну и чистил его, в презентабельный вид приводил. А тут Серега…
«В недобрый час, иронией судьбы или волею Божию предстал Сергей перед промыслительно направленым на него дулом разящего огнестрельного оружия!», — это у отца Евгения в тетрадке так описано было. Я, честно говоря, на этой фразе даже крякнула.
— Ладно, ладно, не крякай, — засмеялся он. — Сам знаю, что коряво. Не писатель я. Говорить по-человечески могу, а как белый лист вижу, сразу вирши выходят. Но ведь хочется сохранить. Ты потом и перепишешь.
Вот и переписываю, благословение исполняю… Но это уже потом.
Как батюшка по понятиям разложил
А тогда Алексей Игоревич сидел и думал, что с этим юным головорезом делать, если не в милицию вести. Тот же все взирал на икону и «молился» про себя:
— Бог! Я уже усек, что Ты великий. Давай как-то выруливать…
И Бог «вырулил»… Раздался звонок в дверь. На пороге стоял отец Евгений. Храм находится недалеко и он к своему старосте по какому-то делу забежал.
— Тут мне вообще поплохело, — вспоминал с улыбкой Сергей. — Бог с иконы строго смотрит , мужик с ружьем и поп в подряснике. Страшный суд прямо...
И я с цветами. Я ж их с перепугу так из рук и не выпустил.
Батюшка, разобравшись что к чему, сначала поудивлялся неисповедимым путям Господним, потом посмеялся от души, а потом руки начал потирать от удовольствия.\
Дело в том, что он очень необычный «служитель культа». Таких «клиентов», как Серега-хулиган, он просто обожает. Ему и не такие попадались . И чем «сложнее» случай, тем больше радуется отец Евгений шансу проявить свою неукротимую пастырскую сущность.
К тому же отец Евгений — бывший милиционер. И по блатной жаргон знает не хуже, чем церковнославянский язык.
— Мне как батюшка все по понятиям разложил, так еще больше уверовал, — смеялся позже Сергей.
Отец Евгений тоже часто смеется, когда эту историю вспоминает.
— Нет, ну надо же было так нашему Сереге вляпаться. Устроил Господь, однако, свидание и знакомство с родителями. Но ведь в Церковь же пришел человек. Значит, не было у него другого пути.
«Нашему» — потому что уже много лет Сергей — его прихожанин. Не сразу, конечно, он христианином стал, жизнь переосмыслил. Время прошло. Но после тех событий и встречи с отцом Евгением, начал к нему в храм захаживать, симпатией проникся. И жена его тоже сейчас прихожанка, и трое детей.
Алексей Игоревич в тот день не сдержался, съехидничал на прощание:
— Что, испугался? А ружье-то не заряжено.
«Такому хмырю и я бы врезал»
Только вот жена Сергея — не Ирочка. Хотелось бы мне написать все красиво, чтобы как в сказке: «Жили они долго и счастливо и умерли в один день». Но нет. Не сложилось у них, даже до свадьбы дело не дошло.
Хотя Серега даже с мамой Ириной подружился, вручил-таки ей букет. Не тот — новый. И с Алексеем Игоревичем они взаимной симпатией прониклись, как это ни странно. Хотя — почему странно? Серега смелых уважал. Оценил, что мужчина за другого вступился, пусть и за мерзавца. Не побоялся один против всех.
Алексей Игоревич как подробности узнал, сказал глубокомысленно:
— Господь велел долги прощать, смиряться и вторую щеку обидчику подставлять. А вы в морду сразу. Не по-христиански как-то…
Что бы он еще сказал? Церковный староста же. Но тихонько на ухо Сереге добавил:
— Но такому хмырю я и сам бы врезал по молодости… Я и врезал, было дело…
И любовь была ни на жизнь, а на смерть, и прогулки до рассвета. Но закончилось все банально. Ира уехала в Киев в аспирантуру поступать. И хоть клялись другу другу в вечной верности, но встретила она там кого-то и замуж вышла. Говорили — удачно.
Серега страдал, проклинал весь коварный женский род. Родителям ее претензии предъявлял, пил и с Алексеем Игоревичем в обнимку плакал. И Богу предъявлял. В общем — классика. Потом как-то все улеглось. Оказалось — и это можно пережить. И не любовь была, а влюбленность.
А года через три встретил он любовь настоящую, большую. Была Марина старше Сергея на пять лет. С маленьким сыном. Медсестрой она была, к маме его уколы приходила делать. Старела мать, болела.
Серега и не замечал ее сначала. После Ирки он вообще никого не замечал.
Не буду все рассказывать. Это их история. Но настал день и стала Марина для Сергея лучше и дороже всех на свете. А сын ее, Витька — родным. Потом двоих еще родили. И жизнь у них светлая и теплая, как весенний солнечный луч.
Ирочку я не видела никогда. Ее родителей — тоже. Они переехали еще до того, как я появилась на том приходе. А Серегино семейство знаю. Когда приезжаю в тот городок, мы встречаемся — с ними, с отцом Евгением. И любим вспоминать, кто как в Церковь пришел. Кого-то беда привела, кого-то радость. А кого-то, как Сергея «дуло разящего огнестрельного оружия». И всегда кто-нибудь в конце скажет:
— Да-а-а… Надо же, как бывает в жизни! Интересно Бог пазлы складывает.
