«У человека, который говорит, что он гуманитарий, не было классного учителя математики»
Михаил Попов преподает математику в московской школе и два раза становился лауреатом конкурса «Учитель года Москвы». Он считает, что абсолютно любого школьника можно подготовить к ЕГЭ так, что тот сдаст экзамен на 90+ баллов.
Михаил пришел в школу из банка, где три года проработал программистом. Математику он называет «магией нашего мира». И считает, что с детьми в первую очередь нужно разговаривать, особенно с теми, кто живет в неполной семье: «Те вещи, которые парень должен обсуждать с отцом, он обсуждает с тобой, потому что отца нет».
— Вообще, это удивительные чувства, особенно когда выпускаешь тех, кого брал с 5-го класса. Они к тебе приходят такими покемонами после «началки» и спрашивают, сколько клеточек отступить, а в 11-м классе это уже состоявшиеся молодые люди, оснащенные сложным предметным содержанием, которые решают у доски самый трудный номер. Ты спрашиваешь, надо ли чем-нибудь помочь, а в ответ: «Просто не беспокойте».
«Внимание, дети, я вам показываю Занзибар, куда хотел попасть доктор Айболит»
Дмитрий Славин по образованию физик, но преподает географию. Он сам поднимался в горы, спускался в пещеры, плавал в Индийском океане, где у берега полно акул, и смотрел, как Рио-Негро сливается с Амазонкой. Эти истории он рассказывает детям — вместе с рассказами о первой кругосветной экспедиции, самых высоких горах мира и резиновых птичках, уже 30 лет распространяющихся по всему мировому океану. Дмитрий Славин считает, что так дети лучше запомнят географию.
— У меня была лекция про Китай. Я нарисовал карту, стал рассказывать, где там что находится, — не слушают. Тогда я им показал центр разведения панд в Чэнду. Как люди возятся с пандами, кормят их из бутылочки, согревают, играют с ними. Там даже есть должность — «обниматель панд». Дети сразу растаяли. И вот они уже знают, что Чэнду — Сычуаньская котловина, что это часть Китая, которая находится в субтропическом климатическом поясе, в муссонной его области. Пошла география.
«Завуч сказала: „Вы детям слишком доверяете“»
Учитель литературы Михаил Павловец начинал свою карьеру в школе, где семиклассники читали по слогам. Он поставил несколько двоек, и завуч попросила молодого учителя написать заявление об увольнении. В университете надеялись, что Михаил Григорьевич отдаст все силы на науку, но он решил совместить работу в школе с аспирантурой.
Сейчас Михаил Павловец преподает литературу в университете и школе, на занятии по Пелевину предлагает отличить пепси от колы, а в честь выпускного может спеть йодль.
— Для меня принципиально важно сформировать у моих школьников историзм мышления, чувство исторической дистанции. То, что сегодня кажется совершенно неприемлемым, было нормой для людей другого века. Пушкин был крепостником, у него, видимо, были любовные связи с его крепостными девками. Судя по всему, у него и дети были внебрачные.
Но это не значит, что Пушкин должен быть низвергнут с пьедестала и объявлен абьюзером. Это только значит, что мы должны осмыслить, какой же путь мы прошли. Пушкин был величайший гуманист и действительно восславил свободу, когда мало кто понимал ее ценность. Но да, он был сыном своего времени и делал вещи, которые тогда делали все. Наши предки совершали ошибки, мы не должны их оправдывать, но и проклинать их не нужно — непонятно, как мы бы вели себя в это время.
«В школу дети приходят не только за знаниями»
Александр Зудкин в восьмом классе сказал маме, что не хочет больше ходить в школу — и целый год отдыхал. Пропадал в лесу возле дома, а потом получил среднее образование экстерном.
Сегодня Александр сам работает в школе — в маленьком калужском городе Таруса. До этого он год прожил в США, но решил, что хочет жить в России.
— Некоторые настолько привыкли, что на них учителя голос повышают, что мне напрямую говорили: «Вам надо на нас покричать». Я сказал, что кричать не буду, а работать нам как-то надо.
<…> Для тех учеников, кто заявляет, что не будет делать то же самое, что и все, тоже есть метод. Иногда ребенку необходимо внимание, с ним нужно поговорить. Помогает, когда немного ему поменяешь задание. И тогда он чувствует себя особенным.
Интервью с Александром Зудкиным
«Пушкин нам так же непонятен, как душа собаки Каштанки»
Лев Иосифович Соболев работает в школе с 1970-х годов. Его называют учителем, который влюбляет в филологию. В соцсетях его ученики создают сообщества, посвященные Льву Иосифовичу. Он ставит двойки с грустью, почти никогда не делает замечания ученикам и считает, что литературу нужно преподавать факультативно.
— Понимаете, ведь наша работа ужасно мстит тем, кто ошибся в ее выборе. Если ты пришел, чтобы себя утвердить за счет маленьких детей, это тебе обязательно откликнется, причем иногда самым жестоким образом. Если ты пришел, потому что тебя никуда в другое место не берут — ну как Передонов у Сологуба, — это обязательно отрыгнется. У тебя на лице будет написано, что ты не хочешь приходить в класс: «Если бы меня звали в научно-исследовательский институт, вы бы меня не видели, а я бы не видел вас, и было бы славно». Вот все это серьезные проблемы.
«Отличники уходили в физмат-лицеи и становились троечниками»
В школу Иван Меньшиков пришел «просто попробовать» — после того, как уже успел поработать химиком, фрезеровщиком и маркетологом. Он говорит, что почувствовал себя учителем «неприлично быстро», хоть был сначала иногда слишком строг.
Сейчас Иван Меньшиков преподает математику в московской Хорошколе и состоит в профсоюзе «Учитель». На его уроках защищают проекты «в духе Канторовича», а сам учитель считает, что талантливые ученики — обычные дети.
— Классическое российское отношение к математике, программа по математике — они через боль, через нарешивание сложных заданий: на базовом уровне нужно выучить формулу и научиться подставлять числа, а в лицее — выучить 10 тысяч шаблонов и научиться их применять. Это не очень про исследование, про поиск… Я ни в коем случае не хочу ругать все физматшколы, но зачастую красивая наука сводится к сборнику Сканави, который нужно прорешать от корки до корки.
Это устаревший подход как минимум потому, что большинство из этих заданий утратили актуальность. Лет 50 назад было очень сложно работать в технических профессиях, не умея решать сложные уравнения и так далее. Сейчас большинство того, что мы проходим в школе, автоматизировано, компьютер справляется с этим лучше людей. И более того — чтобы работать с этими компьютерами, нужна совсем другая математика.
«Мне не нравятся послушные дети»
В ночь перед своим ЕГЭ Римма Раппопорт не выспалась — потому что в дверь звонил пьяный сосед. В итоге экзамен девушка сдала «не очень хорошо».
Сейчас Римма Вадимовна сама готовит школьников к ЕГЭ — преподает русский язык и литературу. Она работает в физико-математическом лицее, где собрались «технари», и анализирует с ними произведения «через призму мультиков». Детям-технарям часто не хватает творческих заданий, считает Римма Вадимовна: «некоторым тоже хочется гуманитарного тепла».
— Были дети, которые не сдавали буквально до конца свои работы, и я им чуть ли не до последнего звонка не ставила тройки. Может быть, сейчас я бы поступила иначе. Но тогда меня возмутило, что они уйдут с ощущением, что можно ничего не делать и учитель будет вынужден поставить три. Я помотала им нервы — не знаю, правильно или нет. Потом рассказали, что у одного мальчика была распечатка моей фотографии, в которую он кидал дротики.
